Рыцарство врагов
- Герман Юнг командовал полуротой на Ипре. Сидели мы в окопах, сырели и мокли.
Рискнут немцы на атаку - отобьем.
Мы, бывало, вылезем с тем же предосудительным намерением - нас немцы обратно спихнут в траншеи. Никакого ходу, что называется.
Только однажды слышим, немцы идут на нас в штыки. Раньше, чем приказание было отдано, все мы раз-раз повыскакали из окопов и зазвенела сталь о сталь, скрестились штыки, только искры засверкали.
Немцы отступили еще быстрее, чем только что наступали.
На рассвет следующего утра мы, проснувшись, были удивлены еще более: за ночь немцы подобрали всех своих раненых, за исключением одного, который метался теперь в агонии. Он лежал как раз посредине, между нашими и ихними траншеями, и, хотя пальба все ещё продолжалась, мы пытались тщательно обходить его.
Через несколько времени чья-то фигура отделилась от немецких траншей и направилась к раненому с очевидным намерением спасти его. Но едва фигура сделала десяток шагов, как наш залп уложил ее на месте.
- Прекратить огонь! - закричал нам Герман Юнг.
Он выскочил из траншеи, и, должно быть, с целью отомстить за только что убитого товарища, немцы грянули залпом.
Он зашатался, взмахнув руками, но сдержал себя львиным усилием воли и бросился вперед.
- Да он с ума сошел крикнул кто-то из наших по адресу Юнга; но офицер был уже подле раненого, поднял его и, качаясь, чуть не падая, понес его... к немецким траншеям!
Ни одного выстрела не раздалось более.
Но ихнее «hoch» и наше «hоогау» понеслись из обеих траншей в признание красивого поступка человека.
Добравшись до немецких окопов, Юнг - каких усилий и какой боли ему это ни стоило-0сторожно-осторожно положил раненого к ногам вышедшего немецкого офицера, приложил руку к козырьку, повернулся на каблуках и зашагал было обратно.
Но он не должен был вернуться без награды. Немецкий офицер снял с себя Железный Крест и прицепил его к груди Герману Юнгу.
Эта трогательная сцена встречи врагов не могла не привести в умиление и восторг людей обоих окопов: точно гром, полились крики «hoch» и «hоогау» в честь рыцарского благородства и геройства врагов.
А награжденный немецким почетным крестом француз-герой, приветствуемый с двух сторон, пошатываясь и взмахивая руками, шел обратно.
С величайшим трудом добрался он до своих окопов.
Ни один немец не посмел по нем выстрелить. И если бы кто-нибудь выстрелил, его, наверное, убили бы свои же солдаты.
В этот вечер Юнг отправился в госпиталь, где генерал сказал ему, что он будет представлен к кресту Виктсрии.
Но не суждено было носить Юнгу ни Железного Креста, ни креста Виктории. К утру он скончался от раны. И его крест теперь - простой деревянный крест, обернутый трехцветным флагом.
