Подводная война
Лейтенант *** в журнале «Revue de Paris» признает: «С начала войны только один вид военных судов, действительно, доказал свою силу и сыграл большую роль, это Веньямин флота - подводная лодка».
Мы присутствуем при странном зрлище морей, почти свободных от военных кораблей, при наличии огромных эскадр, которые не решаются показываться. Является ли это неожиданностью?
Не совсем. Еще задолго до войны в классической стране мореходной науки и практики – Англии имела место обратившая всеобщее внимание полемика между сторонниками гигантов -дредноутов и теми, кто противопоставлял их маленьких Давидов, невидимых, словно покрытых шапкой невидимкой и вооруженных, как пращей, разрушительной торпедой, способной в несколько минут пустить ко дну целую плавучую крепость гарнизоном в тысячу человек.
Лицом, впервые оценившим, и, быть может, переоценившим подводные лодки, был английский генерал сэр Перси Скотт. Достойно замечание, что в результат своей запальчивой полемики против «безумных трате» на постройку стальных Левиафанов адмирал Скотт должен был выйти в отставку. Лишь теперь во время войны этот блестящий представитель морской науки вновь призван на какой-то ответственный пост, неопределенный ближе в официальных извещениях.
Приведем пару выписок из первой знаменитой статьи Скотта, напечатанной в «Times».
«Появление судна, плавающего под водой, gо моему мнению, совершенно изменяет полезность кораблей, плавающих на её поверхности».
«Субмарины заставят боевые суда отказаться от трех из пяти важнейших оборонительных и наступательных задач - бомбардировки портов, блокады, конвоирования. Ни один человек не допустит мысли, чтобы эти задачи должны быть выполнены вблизи берега, защищаемого подводными судами. Четвертая функция боевых судов заключается в нападении на неприятельский флот. Неприятелю нетрудно парализовать и ее, удержав свой флот в портах».
«Пятая функция - разрушение торговли неприятеля при субмаринах может в высокой степени повредить нашей собственной торговле, заперев выход из Северного и Средиземного морей».
«Подводные лодки и аэропланы произведут полную революцию в морском деле. Никакой флот не может скрыться от орлиного взора аэроплана, в то время как субмарина может атаковать невидимкой среди белого дня».
«Совершенно очевидно, что мы должны строить возможно более огромное количество аэропланов и подводных лодок и поменьше броненосцев и крейсеров. По моему мнению, как автомобиль постепенно вытесняет лошадь с наших улиц, так подводное судно постепенно вытеснит с морей суда надводные».
Морской специалист газеты «Times», на основании опыта настоящей войны, оспаривает столь решительные положения сэра Скотта. Бомбардировка фортов невозможна? Но, однако, англичане бомбардировали форты Фландрии, оккупированные немцами, и порты Дарданелл.
Мы заметим, однако, от себя, что суда, поддерживавшие своими орудиями галлипольский десант, вынуждены были, как только появились немецкие подводные лодки, ознаменовать это свое появление уничтожением «Триумфа» и «Мажестик», удалиться в открытое море, к большому ущербу для военной операции союзников. Также точно надо заметить, что бомбардировка фландрских портов производилась не обычными судами, а специальными чрезвычайно плоскодонными канонерками-мониторами.
Специалист «Times»' продолжает: нельзя блокировать неприятеля? Но нет никакого сомнения, что, несмотря на субмарины, мы сумели блокировать Северное и Адриатическое моря.
Опять-таки заметим, что Скотт не отрицал возможности замкнуть моря с узкими проливами: он имел в виду блокаду берегов как таковых. Невозможно конвоировать десанты? Но мы провезли десанты столь колоссальные, что таких еще не видел мир, и вполне благополучно.
Не забывает ли здесь специалист, что десанты эти производились через узенький пролив, и притом, главным образом, в начале войны. Опуская возможность атаковать флот, который скрывается в портах, специалист констатирует, что невозможно сравнивать потери, причиняемые субмаринами английской торговле, с полным параличём всей немецкой морской торговли, вызванной простым присутствием где-то преобладающей силы британского флота.
В этом специалист, конечно, прав, хотя остается вопросом, не был ли бы достигнут тот же результат и при мощном флоте из мелких единиц, какого требовал Скотт.
Мы не будем, однако, входить в дальнейший разбор этой полемики. Пусть Скотт несколько преувеличил или предвидел в несколько слишком ускоренном темпе переворот, о котором говорил. Но во-всяком случае никому не придет теперь в голову отрицать огромной важности подводной войны.
Поль Немо в журнал «Mercure de France» говорит, что мы должны «поздравить себя с колоссальной ошибкой Германии, бесплатно конкурировавшей с Англией в постройке дредноутов, и потому не сумевшей развить в полной мере свое нынешнее страшное оружие -- подводный флот». Быть может, не будь этой ошибки, Германия смогла бы в такой мере нарушить ход британской торговли, что результаты для этой страны, ввозящей 4/5 продуктов, были бы неисчислимы.
